Усё шпарчэй бягуць гады,
І думка пра жыццё бывае горкай…
Аднак, як жэўжык малады...

Сонечны промнік кранае нясмела
Твар мой і прагне душы.
Сплюшчыўшы вочы, пацягваю цела:
«Промень, – прашу, – раскажы:

Што там такога цікавага ў небе...

Принц оставил коня, укатив на моём «Кадиллаке»,
Позабыв заплатить за овёс и две пары подков.
Через день был замечен в таверне «Хромая собака»,
Через два – оклемался и был, извините, таков.

Я неделю ждала и коня укрывала попоной,
Говорила коню: «Он вернётся. Ты, главное, верь!»
Но измаялся конь ожиданием воли зелёной...

Напоены смуткам і скрухаю дзень
Нікчэмнаю кропляй сцякае.
Ізноў паднялася ў атаку мігрэнь –
На нервах ламбаду іграе.
Прыгнечаны рвецца настрой на шматкі...

Я адна іду не па справах,
Ноччу горад нібы вітае,
Не мінаю шкляных парталаў
У сусвет алкагольных бараў,
Так шматлікіх на гэтым праспекце.
Дзе размова, дзе жарты, а там пацалунак...

Ты лязом па сэрцы правяла,
Роснаю далей пайшла сцяжынай.
А наўкол валошка зацвіла,
Нібы вочы мілай той жанчыны.
Адабрала назаўжды спакой.
У мяне ж адно – не дзесяць жыццяў...

Рукою моется рука –
Здоров дух там, где чисто тело…
Утешить можно дурака.
У красноречья нет предела.

Словесной помощи каскад
Заглушит залпы холостые.
К руке потянется рука...

По жатве, срезанной серпами,
Бреду в раздумье, в тишине.
Что впереди и что за нами,
Как в полумраке видно мне.

Судьбы изгибы и заломы,
Как ни стремлюсь, не отведу.
Прилягу я в тюках соломы...

Сумнявацца, што праўда ёсць:
З розных кропак ад розных існасцей
Чуць пра ісціну беззаганную –
І сумленна не верыць ім.
Першым правілам – быць няўхільнымі...

Надо мною повисла Вселенная,
Когда я называлась ребёнком.
Я кормила её всеми песнями,
Что игрались на трёх лишь аккордах.

И она привязалась ко мне.
Всюду бродила за моей тенью,
Словно искала спасение...